Автор: Антон Колосов

Антон Колосов, адвокат Богдана Андреева, одного из обвиняемых, говорит о том, что защита смотрит в будущее с оптимизмом. Во-первых, были собраны и представлены суду положительные характеристики с места жительства и места учебы подростков, что позволило в итоге снять обеспечительные меры. Это незначительный, но показательный факт — ребятам можно доверять, они не представляют серьезной опасности для общества. Кроме того, адвокатам удалось собрать доказательства, показывающие, что в ходе расследования были допущены серьезные нарушения, повлиявшие на общую оценку ситуации. Адвокат не стал рассказывать этих подробностей, назвав их частью тактики защиты.

«Я внимательно изучил переписку между ребятами, занимающую более тысячи страниц, и совершенно однозначно могу сказать, что речь о планируемом подрыве здания велась именно в рамках компьютерной игры, — пояснил корреспонденту „Нашей Версии“ Антон Колосов. — К тому же я не увидел в этой переписке прямой взаимосвязи между действиями и высказанными намерениями ребят в игре Minecraft ни с их политическими взглядами, ни с их увлеченностью химическими опытами. По российским законам ответственность за виртуальный взрыв в компьютерной игре не предусмотрена.

Нужно учитывать, что ребята действительно прониклись идеями анархизма. Возможно, именно жизнь российской глубинки, небольшого сибирского города, сильно отличающаяся от идеалов, нарисованных в интернете, жизнь самих школьников, отличающаяся от жизни сверстников, ведущих некоторые страницы в том же Инстаграме*, породили внутренний протест. В силу своей юношеской категоричности мальчишки не скрывают своих политических взглядов и готовы их отстаивать, но именно в политической полемике. Они возмущены расслоением общества на богатых и бедных, какие-то еще вещи считают несправедливыми. Они открыто говорят, что любое государство — это зло, что оно должно со временем отмереть как институт власти. Соответственно, они открыто негативно высказываются и против действующей власти в России, негативно характеризуют президента. Но, опять же, только лишь высказывая свою политическую позицию.

Я внимательно изучил все 20 томов их дела и считаю, что террористами их назвать нельзя. Я видел ролики, которые они снимали, взрывая на пустырях и в заброшенном доме самодельные бомбочки — «петарды», как они их называли. Конечно же, это делалось для хайпа, для драйва, для самоутверждения, ощущения взрослости. Да, это плохая игрушка, травмоопасная, более того — смертельно опасная для самих взрывателей. Хорошо, что их опыты не закончились трагедией. Но рисковали они только лишь своим здоровьем, поскольку доказано, что для экспериментов выбирались исключительно безлюдные места. Видеозаписи хорошо отражают, что это именно детские шалости, да и сопровождается такое видео детским смехом — на тот момент, когда оно снималось, ребятам было по 14 лет.

Защита настроена оптимистично. Собрана весомая доказательная база, подтверждающая невиновность подростков относительно тех тяжких преступлений, участие в которых им пытаются вменить. Да, в деле есть политическая подоплека, мы этого не отрицаем. Часто от лиц самого высокого ранга, представляющих Россию на международной арене, мы слышим, что вооруженные конфликты следует решать путем переговоров, в политической полемике. Поэтому важно отделять готовность к насилию от готовности отстаивать свою точку зрения. Не хотелось бы, чтобы за политические взгляды подростки получили серьезные сроки заключения, ведь они — будущее нашего общества.

Какими они станут через десять лет? Процесс непростой, поэтому мы хотели бы слышать мнение общественности, мы хотим, чтобы судебное разбирательство велось открыто и было доступным для СМИ. Надеемся, такой подход позволит избежать ошибочного приговора».

* 21.03.2022 г. американская транснациональная холдинговая компания Meta признана экстремистской и запрещена в РФ. Meta Platforms Inc. является материнской компанией социальных сетей Facebook и Instagram. Facebook и Instagram также признаны экстремистскими организациями, их деятельность на территории РФ запрещена.

Адвокат Московской городской коллегии Антон Колосов: «Мое мнение — Андрея Смышляева судили не по специальной „предпринимательской“ статье, а как обычного гражданина, который совершил хищение чужого имущества. Можно сказать, „типичное“ преступление. Обманул (злоупотребил) доверием — и деньги направил на свои личные нужды. Устойчивая судебная практика по ч. 4 ст. 159 УК РФ — от четырех до семи лет лишения свободы. То, что суд назначил Смышляеву 8 лет за такое преступление — это очень много по данной категории. Вероятно, суд учел фактические обстоятельства (Смышляев не признал вину, скрывался от правосудия и т. п.). Безусловно, сторона защиты будет обжаловать столь суровое наказание, но максимум, на что можно рассчитывать — незначительное снижение срока наказания. А дальше все зависит от самого Андрея Смышляева. Активное способствование расследованию преступления всегда смягчает наказание.

«Наказание в виде реального лишения свободы на 8 лет 6 месяцев является чрезмерно суровым, — считает адвокат Московской городской коллегии Антон Колосов. — За сбыт наркотиков в крупном размере и убийства суды порой меньшие сроки дают. Сама статья, по которой осужден Анатолий Кайро, предусматривает наказание от пяти лет. Суд вполне мог назначить и условный срок. Это было бы „соломоново решение“, поскольку сама квалификация является спорной: суд фактически никем не опротестованную гражданско-правовую сделку признал преступлением. В истории современного уголовного правосудия такое встречалось уже, в частности, когда осудили опального олигарха, а ныне еще и иноагента Михаила Ходорковского*. Такое показательно суровое наказание является сигналом современным толстосумам, чью хозяйственную деятельность, разглядывая под уголовно-правовую лупу, можно интерпретировать как преступную».

* Ходорковский Михаил Борисович внесен Минюстом в реестр физических лиц, признанных иностранными агентами.

«В любом случае Сергей Волкодав умер не своей смертью, — комментирует „Нашей версии“ адвокат Московской городской коллегии адвокатов Антон Колосов. — Следовательно, за это преступление должны ответить по закону. Во-первых, те лица (скорее всего, осужденные), которые непосредственно повинны в смерти Сергея (совершенное ими преступление квалифицируется либо как убийство — ст. 105 УК РФ, либо как причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть — ч. 4 ст. 111 УК РФ).

Также подлежат привлечению и те должностные лица СИЗО, которые допустили совершение преступления на режимной территории: их действия квалифицируются по ч. 2 ст. 293 УК РФ — халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности, если это повлекло смерть человека.

Если подтвердится информация, что Сергей Волкодав получил в местах лишения свободы тяжкое заболевание, и сотрудники медсанчасти СИЗО или колонии не принимали своевременных и адекватных мер к лечению осужденного, то действия таких лиц квалифицируются по ч. 2 ст. 118 УК РФ — причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, совершенное вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей».

«Статьи за альфонство в УК РФ нет, слишком широкое и неопределенное понятие, — аргументирует „Нашей версии“ адвокат Московской городской коллегии адвокатов Антон Колосов. — Так любого при желании можно схватить и привлечь. Но статья за мошенничество есть (ст. 159 УК РФ). Однако чтобы по ней привлечь лицо за хищение путем обмана или злоупотребления доверием, необходимо доказать, что подозреваемый изначально имел прямой и корыстный умысел завладеть имуществом потерпевшего. Это очень трудно сделать. Тем более если лица проживали вместе, вели совместное хозяйство, дарили подарки, любили друг друга, в конце концов! Конечно, подать заявление в полицию можно, но какова перспектива? Думаю, небольшая. Сор из избы выметать в следственные кабинеты — не лучший способ разрешения семейных конфликтов».

«Наказание братьям Магомедовым в виде лишения свободы сроком на 18 и 19 лет не является чрезмерно суровым, — говорит адвокат Московской коллегии адвокатов Антон Колосов. — Если учесть, что их осудили за создание организованного преступного сообщества (ч. 1 ст. 210 УК РФ, наказание в виде лишения свободы на срок от двенадцати до двадцати лет), по девяти эпизодам особо крупного мошенничества (ч. 4 ст. 159 УК РФ, наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет за каждый эпизод) и за один эпизод растраты (ч. 4 ст. 160 УК РФ, наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет). По совокупности преступлений в силу правил ч. 4 ст. 56 УК РФ братьям Магомедовым суд мог назначить наказание в виде лишения свободы до двадцати пяти лет каждому. Аналогичные выводы можно сделать в отношении Александра Кабанова и Хачима Эристова, которым грозило также наказание до 25 лет лишения свободы каждому. Отбыв три четверти срока, осуждённые смогут претендовать на условно-досрочное освобождение. Если бы ст. 210 УК РФ не удалось доказать, то по истечении всего лишь половины срока фигуранты вернулись бы домой. Не вдаваясь в вопрос доказанности, можно сделать вывод, что российская Фемида сжалилась над осужденными».

В силу ч. 2 ст. 81 УК РФ лицо, заболевшее после совершения преступления тяжелой болезнью, препятствующей отбыванию наказания, может быть освобождено судом от отбывания наказания. Постановлением Правительства РФ от 14 января 2011 г. № 3 утвержден перечень тяжёлых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений. Если у осуждённого выявлено такое тяжёлое заболевание, то суд обязан освободить больного от отбывания наказания.

В моей практике были неоднократно такие случаи, когда суды первой инстанции не отпускали на свободу осуждённых с тяжёлыми заболеваниями, ссылаясь на тяжесть совершенного преступления, совокупность преступлений, факты нарушения порядка отбывания наказания. Такие доводы судов не основаны на законе. Лишь вышестоящие суды исправляли волюнтаризм судов на местах и содержащихся под стражей освобождали. Безусловно, институт «освобождения от наказания по болезни» работает, но с некоторыми проблемами, которые упорством и аргументированным обжалованием устраняются.

Адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов указал, что внесенные Советом ФПА изменения в Рекомендации назрели давно. «Заявители порой явно злоупотребляют правом на обращение и выдвижение дисциплинарного обвинения в отношении адвоката, делая это накануне рассмотрения обращения по существу. Теперь такая порочная практика пресечена. Совет ФПА внес изменения по аналогии с порядком предъявления обвинения (ст. 171, 172 УПК РФ) и порядком возбуждения уголовного дела (ст. 146 УПК РФ). Соблюдение такой процедурной формы („президент адвокатской палаты возбуждает в отношении адвоката новое дисциплинарное производство“) направлено на обеспечение права самого адвоката на защиту от необоснованных к нему претензий», — считает он.

Как подчеркнул Антон Колосов, нужно учитывать, что при поступлении дополнительных доводов от заявителей такие жалобы не влекут автоматически возбуждение и продолжение дисциплинарного производства — этим доводам и дополнительным жалобам обязательно должна даваться оценка на предмет наличия оснований для отказа в возбуждении дисциплинарного производства.

Адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов отметил, что адвоката лишили статуса, потому что он фактически оставил без квалифицированной защиты своего доверителя: неверно составил иск, не явился в суд, уклонился от разрешения возникшего конфликта с заявителем. Заодно Совет АПГМ напомнил, что недопустимо размещение в интернете не соответствующих действительности сведений о количестве оправдательных приговоров, постановленных в отношении доверителей адвоката, о проценте «выигранных» дел. «Совет не исключает, что в отдельных случаях адвокатом может быть подсчитана и продемонстрирована статистическая информация о выигранных уголовных делах. При этом адвокат обязан при необходимости такую информацию подтвердить. Информировать о своих успехах, победах, мастерстве можно, но публичная демонстрация своих профессиональных навыков должна быть ответственной и достоверной», — заключил он.

Как рассказал управляющий партнер АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов, на практике часто бывает, что некоторые недобросовестные следователи не извещают о дате и времени судебного заседания адвокатов по соглашению, а судьи или помощники судей извещают за день или в день судебного разбирательства.

Адвокат отметил, что в рассматриваемом случае защитник по назначению действовал строго в соответствии с п. 4 Рекомендаций Совета ФПА РФ об обеспечении непрерывности защиты по назначению. Защитник по назначению не вправе принимать участие (в том числе продолжать ранее начатое им участие) в дознании, предварительном следствии либо в рассмотрении дела судом при наличии у подозреваемого, обвиняемого защитника по соглашению, от которого он не отказался и который не отведен от участия в деле в порядке и на основаниях, предусмотренных законом, напомнил Антон Колосов. Он также подчеркнул, что Совет АП г. Москвы еще 18 января 2016 г. в п. 2 Разъяснения об участии в уголовном судопроизводстве защитников по назначению указал, что действия защитника, направленные на прекращение своего участия в деле, в таком случае не могут расцениваться как отказ от защиты и являются не только правомерными, но и обязательными.

Как считает Антон Колосов, интересным является то, что в анализируемом решении Совета действия адвоката, покинувшего зал судебного заседания, расцениваются не как правомерные, а как продиктованные «обстоятельствами крайней необходимости». По его мнению, эта уточненная оценка действий адвоката, оставившего своего подзащитного наедине с прокурором и судьей, является верной, поскольку (по аналогии со ст. 39 УК РФ «Крайняя необходимость») вред охраняемым законом интересам подзащитного все-таки причиняется: подзащитный лишается гарантированной квалифицированной юридической помощи. «Однако большим вредом для доверителя является навязывание адвокатом подозреваемому, обвиняемому своей юридической помощи в качестве защитника, что недопустимо ни при каких обстоятельствах. Исключительно для устранения этой опасности защитнику предписывается уйти», — заключил Антон Колосов.