Рубрика: Пресс-центр

Действительно, указал адвокат АП Москвы Антон Колосов, п. 2 ст. 25 КПЭА установлено безоговорочное императивное правило, что решение Совета адвокатской палаты субъекта РФ о прекращении статуса адвоката может быть обжаловано в ФПА лицом, статус адвоката которого прекращен, исключительно в месячный срок со дня, когда ему стало известно или оно должно было узнать о состоявшемся решении. «Если бывший адвокат (неважно, по какой причине) в месячный срок не обжаловал в ФПА решение о прекращении своего профессионального статуса, то он навсегда лишается права на ведомственную апелляцию, рассмотрение своих доводов коллегами-адвокатами», — отметил он.

Антон Колосов обратил внимание: КПЭА не предусматривает возможности подать ходатайство о восстановлении пропущенного по уважительной причине срока обжалования, в отличие от процессуальных кодексов РФ, где такое право прямо закреплено. «Следовательно, уровень гарантий прав на обжалование лицу, которому закрыт вход в корпорацию, снижен по сравнению с судебным обжалованием. Необходимо либо внести изменения в КПЭА и предусмотреть право апеллянта на заявление ходатайства о восстановлении пропущенного по уважительной причине срока на обжалование решения Совета адвокатской палаты субъекта РФ, либо позволить обращаться с жалобами без, так сказать, полного пакета документов, то есть без приложения обжалуемого решения или его копии», — предложил адвокат.

По мнению Антона Колосова, второе решение представляется разумным и простым и напоминает легализацию сложившейся судебной практики, когда в силу загруженности суд не может изготовить объемное решение или приговор в установленные законом сроки, и стороны вынуждены подавать краткие жалобы на одном листе без серьезного анализа доводов, лишь бы уложиться вовремя в срок обжалования. Так и здесь — КЭС фактически позволила бы обжаловать решения Совета без обязательного приложения решения или его копии с последующим предоставлением документа.

«Комиссия по этике и стандартам облегчила бы не только положение подателя жалобы, но и свое. Ведь теперь месячный срок для принятия жалобы к рассмотрению или мотивированного отказа в принятии ее к рассмотрению начинает течь только со дня последующего поступления в ФПА обжалуемого решения или его копии. Таким образом, исключается любая возможная волокита в работе с жалобами», — посчитал Антон Колосов.

По мнению адвоката АП г. Москвы Антона Колосова, Минюст России решил заняться объективным вменением, поскольку только факт принадлежности адвокатов к иностранному государству, включенному в перечень иностранных государств и территорий, совершающих в отношении России, российских юридических и физических лиц недружественные действия, позволяет запретить им адвокатскую деятельность.

Эксперт обратил внимание, что этот перечень является временным и может изменяться правительством: одни страны будут включаться в него, другие — исключаться. «В то же время адвокатская деятельность оказывается на профессиональной основе в целях защиты прав, свобод и интересов доверителей, которые не подлежат временным ограничениям и конъюнктурному отрицанию», — заметил он.

Анализируя ситуацию, адвокат АП г. Москвы, АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов заметил: «А если бы адвокат не участвовал в суде первой и (или) апелляционной инстанции, если бы у адвоката не выяснялось (или адвокатом не утверждалось бы), заключал ли он соглашение о защите осужденной с ее родственниками, то Верховный Суд пришел бы к иному выводу?». По его мнению, решение Верховного Суда по существу верное, однако мотивировка решения недостаточно сильная — неверно поставлена в зависимость от ряда перечисленных обстоятельств.

Антон Колосов посчитал, что «правильная» позиция высказана в Определении Конституционного Суда от 28 ноября № 3193-О/2019, согласно которой по смыслу ст. 49, 51, 52 и 72 УПК и в силу правовых позиций, изложенных в решениях КС, лицо, допущенное к участию в уголовном деле в качестве защитника, сохраняет свои уголовно-процессуальные права и обязанности до тех пор, пока судом не будет принят отказ обвиняемого от данного защитника или суд не примет решение о его отводе (отстранении от участия в деле). Адвокат обратил внимание, что Конституционный Суд не связывает участие защитника с теми фактами, на которые указал Верховный Суд, сузив толкование ст. 49 и 50 УПК. «До тех пор, пока защитник не отведен при наличии к тому законных оснований или пока суд не примет отказ обвиняемого от защитника, он (защитник) вправе отстаивать права и законные интересы подзащитного любыми законными способами на всех этапах и стадиях уголовного судопроизводства», — подчеркнул он.

Адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов отметил, что Совет АПГМ многократно разъяснял необходимость как подписания с доверителем соглашения об оказании юридической помощи, так и вручения ему копии соглашения и квитанции. «Совет АП г. Москвы квалифицирует бездействие адвоката в этой части как „нарушение процедуры формализации отношений“. По существу интересы доверителя здесь не страдают, — считает он. — Недопустимо другое: перепоручить защиту или представительство интересов доверителя другому лицу без надлежащего на то уполномочивания и уведомления об этом, а также фактически за спиной заключать с процессуальным оппонентом соглашения, в том числе и мировые, которые ущемляют, умаляют права представляемого. Кроме как предательством доверителя такое из ряда вон выходящее поведение коллеги назвать нельзя. В этом смысле реакция Совета АПГМ последовательна и принципиальна, защищает саму суть нашей адвокатской профессии».

Адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов подчеркнул, что адвокат — публичный человек, поэтому никак не будет умалять его профессиональную деятельность получение заинтересованными лицами информации, которая будет содержаться в Реестре: «Эту информацию доверители и иные лица и так могли ранее получить из открытых реестров адвокатских палат. Теперь реестр будет единым, что считаю положительным моментом, значительно упрощающим поиск как для доверителей, так и для самих адвокатов, желающих получить информацию о своем коллеге».

Антон Колосов отметил, что теперь судьи, сотрудники СИЗО, следователи оперативно смогут получать информацию о тех адвокатах, чей статус прекращен. «Такие бывшие адвокаты не будут допускаться в качестве защитников по уголовным делам, что будет способствовать скорейшему отправлению правосудия и реализации конституционного принципа права на квалифицированную юридическую помощь. Лично сталкивался с уголовными делами, где защиту осуществлял адвокат, чей статус был прекращен, что повлекло отмену приговора и длительное содержание подсудимого под стражей. Позитивные изменения в законодательство такие ситуации впредь исключат», — заключил он.

Минюст опубликовал для общественного обсуждения законопроект, которым предлагается наделить органы ФСИН России полномочиями по осуществлению контроля за лицами, освобожденными условно-досрочно от отбывания наказания.

Предлагается дополнить УИК разделом IX «Контроль за лицами, освобожденными условно-досрочно от отбывания наказания». Такой контроль будет осуществляться уголовно-исполнительными инспекциями, а в отношении военнослужащих, освобожденных условно-досрочно от отбывания наказания, – командованием их воинских частей и учреждений.

Согласно проекту, освобожденные по УДО будут обязаны отчитываться перед уголовно-исполнительными инспекциями, командованием воинских частей и учреждений о своем поведении, соблюдать общественный порядок, исполнять возложенные на них судом обязанности и назначенные судом принудительные меры медицинского характера. При неявке без уважительных причин такое лицо может быть подвергнуто приводу. В случае уклонения от контроля уголовно-исполнительная инспекция будет проводить первоначальные мероприятия по установлению места нахождения и причин уклонения такого лица.

Предусматривается, что если периодичность явки лица для регистрации не будет определена судом, то периодичность, а также дни явки установит уголовно-исполнительная инспекция. Скрывающимся от контроля будет признаваться лицо, место нахождения которого не смогут установить в течение 30 дней.

В комментарии «АГ» адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов отметил, что ч. 6 ст. 79 УК изначально расплывчато предусматривала, что контроль за поведением лица, освобожденного условно-досрочно, осуществляется уполномоченным на то специализированным государственным органом, а в отношении военнослужащих – командованием воинских частей и учреждений. Однако ни УК, ни УПК, ни закон не указывали, какой конкретно специализированный государственный орган уполномочен контролировать лицо, освобожденное условно-досрочно.

«Я неоднократно принимал участие в судах по материалам уголовно-исполнительных инспекций, которые ходатайствовали об отмене условно-досрочного освобождения. Необходимость рассмотрения таких вопросов обуславливалась в том числе отсутствием контроля за поведением лиц, освобожденных условно-досрочно. Не была налажена эффективная система межведомственного взаимодействия для предупреждения правонарушений среди лиц перечисленной категории», – отметил он.

Как указал Антон Колосов, проект закона предусматривает долгожданные изменения в УИК: теперь исключительно на уголовно-исполнительные инспекции возложена обязанность контролировать поведение лиц, освобожденных условно-досрочно от отбывания наказания; подробно прописаны сами мероприятия по контролю. «Самое главное, впервые зафиксированы обязанности и ответственность лиц, освобожденных условно-досрочно, и обстоятельства, влекущие направление уголовно-исполнительной инспекцией в суд представления об отмене условно-досрочного освобождения и исполнении оставшейся неотбытой части наказания», – отметил он.

По мнению адвоката, вносимые изменения в УИК создают правовую определенность для лиц, освобожденных от наказания, и для адвокатов, которые смогут аргументировать свою позицию со ссылкой на нормы кодифицированного закона о необходимости сохранения своему подзащитному условно-досрочного освобождения.

Адвокат АП Белгородской области Борис Золотухин полагает, что данные поправки – одна из мер по предупреждению рецидива преступности, и это необходимо поприветствовать. «Однако предупредительные меры без социализации условно-досрочно освобожденных не достигнут эффекта, поскольку нуждающиеся должны быть обеспечены жильем и трудоустроены. В советское время эта система была продумана», – указал адвокат.

Марина Нагорная

«Спасайте своих детей, уезжайте из страны». Российский суд увидел террористов в 16-летних подростках

Трое молодых анархистов из Канска признаны виновными в обучении терроризму, один из них получил 5 лет колонии

«Единая Россия» и ждуны в ФСБ

— Я не террорист, я не виновен. Я просто хотел бы доучиться, получить образование и уехать куда-нибудь далеко отсюда, чтобы никого из спецслужб не нервировать и самому не нервничать. Прошу суд дать мне это сделать.

Так заканчивается последнее слово 16-летнего подростка Никиты У. из города Канск Красноярского края. Два года назад, когда ему было всего 14, парень стал фигурантом уголовного дела. Да еще по какой статье – «прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности» (205.3 УК). Максимальное наказание – 10 лет колонии для несовершеннолетних (для взрослых – пожизненное). Такой же срок грозил двум его друзьям – Денису М. и Богдану А. По мнению спецслужб, подростки* хотели взорвать здание ФСБ – то есть, готовили теракт, будучи еще совсем детьми.

Эта история берет свое начало в июне 2020 года. Тогда в Канске неизвестные начали расклеивать листовки в поддержку аспиранта МГУ Азата Мифтахова, который сидит в тюрьме за нападение на офис «Единой России». Один из манифестов с требованием свободы анархисту был оставлен на здании местного управления ФСБ. Его авторы попали на камеры наблюдения и вскоре были задержаны.

— Я даже не знал и не думал о том, что поклеенные листовки приведут к таким невероятным последствиям, – скажет позднее в суде Никита. 

В домах подростков были проведены обыски. 9 июня 2020 года Следственный комитет обнародовал кадры оперативных мероприятий – на видео были сняты некие таблетки, порошки и емкости. По данным СК, это были компоненты взрывчатых веществ. Ведомство также сообщило о задержании трех подростков, подозреваемых в обучении терроризму. В спецслужбах парней назвали «сторонниками анархистских взглядов».

«В период с октября 2019-го по июнь 2020 года, подозреваемые проходили совместное обучение путем чтения запрещенной литературы и просмотра видеофильмов по изготовлению взрывчатых веществ и взрывных устройств, а также отрабатывали навыки на практике в заброшенном доме, на пустырях и стройках», – отметили в СК. То есть, силовики далеко не сразу задержали подростков, а следили за ними несколько месяцев.

Есть и еще одна деталь. Октябрь 2019-го – месяц своеобразный, именно тогда всем троим уже исполнилось по 14 лет. С этого возраста наступает уголовная ответственность по террористической статье.

Школьники-террористы

— Как такое могло случиться – я не пойму. Как будто это все не с нами, – вздыхает** мама главного фигуранта дела – Анна Уварова. 

Известие о задержании сына застало ее в субботу, во время генеральной уборки. Следователь сказал по телефону – Никита задержан за листовки, но ему, мол, ничего серьезного не грозит. Через несколько часов ситуация резко изменилась. В квартиру Уваровых пришли оперативники, один из них попросил включить компьютер и ввести пароль. Следователи прочитали переписку и заявили – Никита вместе с друзьями подозреваются по статьям о терроризме и изготовлении взрывчатых веществ. 

На момент задержания все трое едва закончили 8-й класс школы № 21 города Канск. Подростки активно интересовались наукой, говорит адвокат Антон Колосов, защищающий Богдана Андреева.

— Они не хотели никого взрывать. Ребята признали, что они действительно химичили, ходили в магазин и покупали все необходимые элементы. Но ведь многие подростки увлекаются подобным. А эти ребята еще и любят науку. Например, мой подзащитный — химик, олимпиадник, его портрет висел на стенде в школе. Кстати, химичил он дома, под присмотром девушки и мамы, которая работает в исправительной колонии. А эксперименты проводили в заброшенных местах, —

отмечает Колосов.

Свои навыки парни отрабатывали на пустыре и в заброшенном здании. 

Никита с самого начала отвергал все обвинения, другие подростки дали признательные показания, но потом отказались от них. Точное время совершения преступлений, в которых обвиняют подростков, следователи так и не установили. Никита был назван организатором террористической ячейки и отправлен под стражу. Остальные отделались домашним арестом.

Внук мэра и взрыв в «Майнкрафте»

«Канское дело» сразу стало обрастать странными деталями. На следующий день после задержания в сообщество «ЧП Канск» во «ВКонтакте» неизвестные слили несколько фотографий с места задержания подростков анархистов, очевидно, сделанных силовиками. Мы посмотрели эти снимки. На одном – отвертки и плоскогубцы, на другом – агитационные листовки (в том числе, про 17-летнего студента Михаила Жлобицкого, подорвавшего себя в архангельском УФСБ 31 октября 2018 года, со словом «Помним»). Также оперативники сняли компьютерные мониторы с открытыми вкладками. Подростки якобы гуглили статью 205.2 УК – публичные призывы к терроризму.

Есть и другая порция снимков – например, фото переписки в Telegram и «ВКонтакте», где у анархистов были свои чаты. Гаджеты молодых людей были изъяты после задержания – по словам родственников, незаконно и без присутствия адвокатов. На одном скриншоте – объявление о продаже «ящика с пистолетами Макарова», на другом – видео о том, как делать таймер для самодельного взрывного устройства из будильника. Есть и переписка подростков.

— Добро пожаловать в нашу террористическую организацию, – пишет некий Иван.

— Теперь ФСБ могут знать о нашей квартире, – замечает Никита. 

При этом, ни в одной из этих переписок участники не говорят о своих планах взорвать какой-то конкретный объект. 

Изначально СМИ сообщали, что подростки были задержаны якобы за планы взорвать здание ФСБ в компьютерной игре Minecraft. Однако, на деле ситуация обстоит немного по-другому, сообщили «Собеседнику» два источника, знакомые с материалами дела.

— Слухи пошли на основании реальной переписки в Minecraft, но она не имеет никакого отношения к окончательному обвинительному заключению и там говорится про другое силовое ведомство. Во время игры один из молодых людей написал: «Давайте взорвем МВД. Я шуткую ессна :)))))», – процитировал материалы дела один из наших собеседников. По его словам, смайликов было 13. 

Эксперты исследовали эту переписку и пришли к выводу, что подростки действительно хотели взорвать здание министерства внутренних дел. Но к исследованию есть много претензий.

— Психолого-лингвистическую судэкспертизу проводили двое специалистов союза «Контекст». Эта организация часто делает исследования по делам ФСБ и каждый раз — не в пользу обвиняемых, —

говорит Антон Колосов, адвокат Богдана Андреева

Кроме того, в переписке участвовал еще один подросток – внук бывшего мэра Канска Надежды Качан. Она выступила на красноярском «7 канале» (лицо женщины при этом было заблюрено), где заявила о том, что ребята «абсолютно понимали, что делают» и «готовились к серьёзным действиям». Ее внуку в итоге не было предъявлено никаких обвинений. Пятый – тот самый Иван. Его даже допросили, после чего отпустили. Признанный иноагентом и ликвидированный позднее «Мемориал» признал всех политзаключенными, да что с того…

Ни шанса на оправдание

Судьба всех обвиняемых по «канскому делу» была в некотором роде предопределена. Обвиняемым в терроризме в России не положен суд присяжных. Парней судил военный трибунал под председательством судьи Дмитрия Пунтусова. «Собеседник» изучил статистику приговоров с его участием за последние пять лет. Итог – вполне предсказуем. С 2016 года коллегия судей во главе с Пунтусовым не вынесла ни одного (!) оправдательного вердикта. 

Суд над 16-летними подростками проходил в закрытом режиме. Их адвокаты просили допустить СМИ на процесс, но им в этом было отказано. Впрочем, как рассказывают участники процесса, тройка судей ко всем сторонам относилась уважительно, не выказывая особых пристрастий. 

— К суду и к процессу особых претензий нет, коллегия рассматривала дело с достоинством. Судьи не опускались до каких-то нехороших вещей, не ущемляли сторону защиты, давали нам высказываться, что вообще-то бывает нечасто, – за день до приговора сказал «Собеседнику» адвокат Владимир Васин, защищающий Никиту У. 

Но на положительный исход, похоже, мало кто рассчитывал. Сам Уваров в последнем слове попросил об оправдании, но все-таки собрал сумку с вещами первой необходимости. Обвинение просило для него аж 9 лет. Суд дал меньше. 16-летнего парня приговорили к 5 годам колонии и штрафу в 30 тыс. рублей. И взяли под стражу в зале суда. Если приговор вступит в силу, то сначала он отправится в детскую колонию, а потом – во взрослую. Не окончив школу и не поступив в универ. 

Двух друзей Уварова суд освободил от уголовной ответственности по «террористической» статье 205.3 УК РФ, поскольку они оказали содействие следствию. Но за изготовление взрывчатых устройств парни получили по три года условно.

— Я кричала, что [приговор] – это позор. Одним словом, – прокомментировала итоги суда Анна Уварова.

Адвокаты сообщили, что приговор будет обжалован. Возможно, защита обратится и в Европейский суд по правам человека. В пабликах, посвященными «канскому делу», теперь пишут: «Уезжайте из России», «спасайте своих детей».

*Еще до вынесения приговора Росфинмониторинг внес трех подростков в список террористов и экстремистов.

**Издание The Insider признано иностранным агентом. Мы указываем это по требованию властей

«Враждебное отношение к В. Путину». Одного из канских подростков отправили в тюрьму на 5 лет

В четверг, 10 февраля, Восточный окружной военный суд огласил приговор троим подросткам из Канска, которых обвиняли в обучении террористической деятельности. Двое обвиняемых получили условные сроки с возможностью через два года поступить в вуз, а 16-летний Никита Уваров, который отказался сотрудничать со следствием, – пять лет в воспитательной колонии. Уваров не признал вину и пожаловался на физическое насилие со стороны оперативников. Обвинение против него строилось на показаниях товарищей и свидетеля, который ранее получил условное наказание.

«Никита, не становись на колени»

– Давай, держись. Ты далеко не дурак, умнее нас всех по некоторым моментам. Извини, что не смог тебя освободить. Но я сделал все, что умел, – адвокат Владимир Васин по телефону прощается с 16-летним Никитой Уваровым, которого называют «самым молодым террористом России».

– Никита, никогда на колени не перед кем не становись, и тогда тебя уважать будут! – кричит кто-то из собравшихся, когда приставы уводят Уварова в автозак.

Дело подростков из Канска известно общественности как «дело „Майнкрафт“»: восьмиклассников 21-й канской школы преследовали за то, что в компьютерной игре они хотели построить и взорвать здание «ФСБ». На самом деле это лишь один из эпизодов. Никиту Уварова и двух его товарищей задержали летом 2020-го, когда они расклеивали листовки в поддержку аспиранта МГУ Азата Мифтахова, приговоренного к шести годам колонии по делу о поджоге офиса «Единой России».

Одну из листовок подростки наклеили на здание городского управления ФСБ в Канске. После задержания силовики отняли у школьников телефоны и получили доступ к их переписке (как полагает сторона защиты, это было сделано незаконно). В телефонах были найдены несколько чатов, где подростки цитировали, например, Курта Кобейна, Петра Кропоткина, Егора Летова или такие фразы, как: «Мы против государства. Оно нам не нужно. Как и деньги». Встречались цитаты из книг, признанных в России экстремистскими. Также Никита Уваров, как показала экспертиза, размещал материалы, в которых «внушается неуверенность в будущем и ценность восстания, представления об отупляющем труде, враждебное отношение к президенту РФ В. В. Путину».

Были действия и в офлайне: парни взрывали пиротехнику в безлюдных местах, но, как утверждали позже они сами, это делалось исключительно ради развлечения. При обысках у школьников нашли химикаты, которые можно купить в аптеке, но не обнаружили самих взрывных устройств.

Всех троих обвинили в прохождении «обучения в целях террористической деятельности», а также в изготовлении, хранении и ношении взрывных устройств. Также было открыто дело об «Участии в террористическом сообществе», но его закрыли до суда за отсутствием состава преступления.

По версии следствия, Никита Уваров придерживался идеологии анархизма и запланировал террористический акт в Канске, для чего попросил помощи у двоих своих друзей. Они якобы согласились, а потом все вместе для тренировки изготовили два «коктейля Молотова» и четыре «самодельных взрывных устройства осколочно-фугасного действия с огневым способом инициирования взрыва».

Никита собирается объявить голодовку

Главными доказательствами по делу стали показания товарищей Уварова – Богдана А. и Дениса М., которые написали явки с повинной в первые часы после задержания. Кроме того, следствие строилось на показаниях свидетеля по имени Артем, который живет в Барнауле, сейчас ему уже 18 лет.

Он также состоял в чате с подростками, а в декабре 2021-го получил условный срок за недонесение о преступлении, хотя сам факт преступления еще не был тогда доказан – приговор вынесен лишь 10 февраля. Артем написал в показаниях, что Никита в личной переписке с ним выразил «желание взорвать здание ФСБ», но в ходе суда уточнил, что это его личный вывод на основании переписки с Уваровым. Также в чате с подростками состоял внук бывшего мэра Канска Надежды Качан, который выступал на суде свидетелем.

– Сын голодовку объявит, на суде мне сказал, – говорит мама Никиты Анна Уварова. – Помочь-то уже не поможет, но он так сказал… Сказал, не носи мне продукты, я объявляю голодовку. Приговор воспринял спокойно… Я его обняла, стоял, слушал. Надеюсь, отбывать будет в Канске. Есть колония здесь. Раз он остался один (в деле), то, надеюсь, здесь оставят. Если бы их троих осудили, то, конечно, раскидали бы по разным. Я, разумеется, не хотела бы, чтобы кто-то сидел, и они – в том числе, но это несправедливо. Тогда уже надо было всем смягчать. Они могли всем дать условно.

Прокуратура попросила 9 лет колонии для Никиты Уварова, по шесть лет – для двух других подсудимых. Никите Уварову дали пять лет лишения свободы в воспитательной колонии. Против Богдана А. и Дениса М. уголовное преследование за терроризм прекратили, они получили четыре и три года условно. Уваров не признал вину, пробыв в СИЗО 11 месяцев. Этот срок вычтут из основного. После оглашения приговора его взяли под стражу в зале суда.

– Я волнуюсь, переживаю, не знаю, чего ожидать, – рассказал Никита журналистам в день суда до приговора. – Большая вероятность, что будет реальный срок, и поэтому я готов к нему. Я отрицаю то, что мы готовили теракты, и отрицаю некоторые доказательства, которые приводит следствие. Мы поддерживали анархистов, антифашистов и вообще политзаключенных, которые есть у нас в стране. Да, по своим убеждениям я явлюсь анархистом. Это правда. Если бы можно было отмотать назад время, мы бы не занимались тогда такими вещами, которые могут скомпрометировать – пиротехникой, не снимали бы это на видео. Слишком резко бы не высказывались. Но все равно я бы не отказался от своей активистской деятельности. Зачем занимались пиротехникой? Для развлечения. У Богдана уже были знания в этой области, мне тоже это было интересно. Мне вообще химия нравилась с самого детства, в плане экспериментов разных эффектных.

– Нам угрожали, если мы не признаемся, тюрьмой и большими сроками. Также лично ко мне применяли физическое насилие. Один раз в машине мне дали подзатыльник, потому что сотруднику не понравилось, что я назвал средства пиротехникой, а не самодельными взрывчатыми веществами, как он хотел услышать. Еще один из сотрудников сжимал мне горло, когда я не говорил имя и фамилию. Они нас буквально похитили. Никак не представлялись, просто нас взяли, обыскали, в машину затолкали и увезли, – сказал Уваров.

«Смогут даже поступать в вуз»

По словам Антона Колосова, который защищал в суде Богдана А., адвокаты надеялись на прекращение преследования в отношении двоих подростков еще на стадии предварительного расследования, однако дело все равно дошло до суда.

– Парней полностью освободили от уголовной ответственности на основании примечания к статье 205.3, потому что они изначально активно способствовали расследованию и раскрытию преступления. Я на это обращал внимание еще на стадии прений сторон, то есть в конце судебного разбирательства, но органы предварительного расследования не прекратили дело, хотя обязаны были еще на той стадии.

Мы, конечно, просили суд парней полностью оправдать за незаконное изготовление, но тут главное было, чтобы ребят не посадили, чтобы они остались на свободе. Потому что им скоро поступать, и суд да два года испытательный срок – именно тот срок, чтобы они доказали, что встали на пусть исправления, и поступили в вуз. Судьбу им ломать не стали, суд поступил очень справедливо, – рассказал Колосов.

Товарищи Никиты Уварова также жаловались на неправомерные действия сотрудников ФСБ, которые задержали подростков и начали следственные действия до прибытия адвокатов и законных представителей.

– Мы подумаем, обжаловать приговор или нет, – говорит Колосов. – У нас есть 10 дней на это. Я думаю, прокурор будет обязательно обжаловать, и чтобы не получилось так, что в апелляционном военном суде только доводы прокурора звучали, мы тоже подадим апелляционную жалобу. Но это не 100% точно, потому что все зависит от желания клиента. Но оттого, что преследования по терроризму прекратили, нарушения, которые были, никуда не делись. Одно из основных нарушений заключалось в том, что у них начали брать явку с повинной без адвоката, очень долго допрашивали, держали несколько часов подряд до самой ночи. Это недопустимо.

В необходимости обжаловать приговор не уверена и защита второго школьника, которому удалось избежать тюремного срока. Пока им нужно прочитать мотивировочную часть приговора, текст которого занимает около 100 страниц.

– Мы также просили суд закрыть дело об изготовлении взрывных веществ, – говорит адвокат Дениса М. Владимир Ильков. – На тот момент ребятам только исполнилось по 14 лет, они просто не отдавали себе отчет, что имеют дело с взрывчатыми веществами. Для них это были игры, они делали бомбочки, петарды. Они их сами так называли, они не говорили: “Пойдем сделаем взрывчатку”. Они говорили: “Пойдем петарды жечь или бомбочки”. Они не ставили целью использовать все это в каких-то террористических целях. Нужно было взорвать красиво, снять на видео, выложить в сеть, получить лайки.

«Они интересовались обстановкой, в отличие от нас»

Мама Никиты Анна Уварова рассказала Сибирь.Реалии, что собирается подать апелляцию в пятницу, 11 февраля. В ближайшие дни она навестит сына в местном СИЗО.

– Перед тем, как его увели, мы сидели довольно долго постановление ждали, пока секретарь принесет. Прошло минут 30–40, наверное. Он пристегнутый был, в наручниках… Рядом конвой. Но мы разговаривали, мне люди писали на телефон, я им отвечала. Ему передавали слова поддержки, я ему дала даже телефон в руки, чтобы он сам ответил. Слава богу, хоть не запрещали… Писали много! И незнакомые люди писали, поддержали его прямо хорошо. Я ему говорю, держись. Люди за тебя, переживают и поддерживают. Надо достойно держаться. Мне он на прощание ничего не сказал. Молчал. Больше я говорила: сын, держись, все не зря.

– У Никиты есть двоюродный брат, младше его на год. Как он отреагировал на все произошедшее?

– Он собрал мальчишек на суд. Их возраста парней, человек 10, наверное. Радует, что пришла молодежь, не побоялись! И его друзья писали в сетях накануне, мол, правда, что ли, посадят сегодня? Я отвечала: «Надеемся, нет». Может, зря, но я его готовила к оправдательному приговору. И он шел в хорошем настроении на суд. Шел с оптимизмом.

– Вы вините остальных парней за то, что они дали явки с повинной?

– Я столько раз себя настраивала всех простить, но чего греха таить: я считаю приговор несправедливым. Должны были оправдать всех, а получилось просто ужасно. Пока мы сидели в суде 40 минут, у них была возможность зайти. А они сидели там в коридоре, ноги вытянули, в телефонах… Я бы умоляла, просила прощения в такой ситуации. Сроков я никому не желала. Но обида есть.

– На суде вы сказали, такой приговор – позор. Что вы имели в виду?

– Потому что посадили ребенка, и главное, невиновного ребенка. И все знают это.

– Не жалеете, что изначально выбрали тактику не признавать вину?

– Конечно, не жалею. Такого дела вообще не должно было быть. Мы сделали все правильно. Держали позицию, что нужно выражать свое мнение, что бы ни происходило. Они же всего лишь хотели поддержать политзаключенных. Они просто видели обстановку в стране и интересовались ей, в отличие от нас, взрослых. И потом сказать, что я ничего не признаю, я был не прав? Нет уж. Мы считаем, что все было не зря. Взрывать ничего не хотели, и я считаю, мы это доказали, несмотря на приговор суда. Просить у суда пощады и отказываться, чтобы просто скостили срок? Нет, Никита не такой.

Пять лет колонии и 30 тыс. рублей штрафа Никите Уварову. Двух его друзей от уголовной ответственности по террористической статье (205.3) освободили, но дали условно три и четыре года за изготовление, хранение и ношение взрывчатых веществ (с испытательным сроком два года). Уваров взят под стражу в зале суда. У одного не самого плохого парня отобрали будущее.

Да, это пока не про смерть, но такие сроки в российских лагерях где-то с ней рядом. Причем начинать сидеть ему — в детской колонии: вот где ад. Наложение замкнутого периметра на отрочество с его незамутненной животностью и неприятием основ цивилизации — когда малолетки-оторвы в стаде.

Крокодил не гоняется за бабочками, орел не ловит мух, и

это казалось невозможным: судить детей — военным трибуналом. Административку и профилактическую работу заменить таким убойным сроком.

Объяснять физиологию (то есть присущие всему отрочеству пробы и поиски себя) — уголовщиной и политикой. Держать в СИЗО исключительно домашнего, книжного 14-летнего парня за его «намерения», ничем не подтверждаемые, кроме даже не трепа — пары фраз, брошенных в соцсетях.

Держать его в одной камере с теми, кто убивал людей. Перебор, неправда в абсолюте, несоразмерность, из пушки по воробьям; трибуналы не занимаются пустяками, и уж тем более детскими пустяками. И уж тем более на фоне продолжающейся «гуманизации уголовного законодательства», о которой председатель Верховного суда рассказывал 9 февраля президенту: 10 лет назад в стране было 39 тыс. осужденных несовершеннолетних, сейчас 15 тыс., за последний год судами прекращены уголовные дела в отношении 37% подростков.

Вот и в Канске за неуважение к суду тому следовало выпустить пару язвительных определений в адрес ФСБ и СК, а недорослей направить на очистку городских стен от рекламных объявлений.

С них тройка судей спрашивала так, как привыкла спрашивать со взрослых в погонах, дававших присягу, ища и требуя логичности, рациональности, понимания слов и доводов, ответственности за сказанное/написанное.

Но перед судом стояли растерянные дети. Двое из них подписали явки с повинной, впоследствии от них — отказались. «Вы путаете суд и сами запутались. Или вы не понимаете, где находитесь?»

— это только одна реплика одного из судей в адрес подсудимого (цитирую по личным записям одного участника процесса).

И еще одна цитата, из диалога адвоката со своим подзащитным о деталях явки.

Адвокат Антон Колосов: «На видеозаписи вы куда-то неоднократно опускаете взгляд, куда смотрите?»

Подсудимый А.: «Я смотрю на листок бумаги, следователь мне дала его, чтобы я с него говорил явку с повинной».

К.: «Она распечатала его?»

А.: «Да».

Кстати. По словам Колосова, А. (крепкого хорошиста, увлеченного точными науками, самостоятельно достигавшего высот в химических опытах) проверили на независимом полиграфе. У него отсутствуют реакции, свидетельствующие о том, что он планировал теракт. Но все просьбы о назначении судом психофизиологических экспертиз с использованием полиграфа и с выбором самим судом экспертного учреждения — были отклонены.

А явка осталась не только царицей доказательств, но и мерилом милости государства — друзей Уварова освободили от ответственности потому, что они все предложенное им в первые дни подписали. А Никита — не стал, он отвергал все обвинения в терроризме.

Его мать не стала молчать, начала общаться с журналистами. И в этом нельзя не увидеть иезуитства итогового решения: мол, молчали бы, как другие, подписывали бы — и Никита остался бы сейчас на свободе.

Напомню фабулу: закончивших 8-й класс учеников школы № 21 задержали в июне 2020 года, спустя несколько часов после того, как они расклеили листовки (с фото и именами политзаключенных, надписями «Руки прочь от анархистов», «Государство — главный террорист») в центре Канска. Одну листовку налепили на офис отделения регуправления ФСБ. В телефонах подростков нашли переписку с обсуждением политических и исторических тем, а в квартирах, домах, подсобных помещениях, где они жили/бывали, обнаружили компоненты, из которых школьники делали дымовухи, петарды и «бомбочки», как они сами их называли.

Ну так вот: на новом историческом этапе России всем семьям с детьми требуются уроки ОБЖ. Техника безопасности — чтобы не выпирать за рамки «русского мира» и сберечь таким образом детей. Дворовые игры прошлого с самодельной пиротехникой теперь попадают под тяжелейшие статьи УК. Мощность смесей, обстоятельства и цели их изготовления, потенциальные возможности — все это не важно;

взрывотехнические экспертизы по канскому делу проходили своеобразно — исследовались не сами вещества и «устройства», не их компоненты, не материальное, а только слова подростков в переписках и показаниях.

И, конечно, исследователями и оценщиками выступили сотрудники УФСБ, коим нет оснований не доверять.

И уж если при этом ваши сыновья читают классиков и делятся мыслями о прочитанном с друзьями — это готовый мотив для статьи об экстремизме или терроризме. Эксперты по делу подростков (А. Кипчатова, И. Маланчук), оценивая то обстоятельство, что они что-то друг другу советовали читать, пишут: «Читать — содержит побуждение к прочтению определенного списка литературы. Побуждение выражено отсылкой читать — инфинитив в значении императива». И это — криминал. Читающий подросток подозрителен.

Странно, что пока в Госдуму не внесен законопроект об обязательной лоботомии достигших 12-летнего возраста. Почему 12? Потому что с 13 уже начинают брать — есть пример в Ачинске, другом красноярском городе. А просто так у нас не берут никого. Или нужен запрет на книги, на всю эту рухлядь и крамолу, но государство на это пока не идет — ему нужен фронт работ, те, кого можно ловить, и то, за что ловить.

И еще несколько важных правил. Признанные экстремистскими, внесенные в списки запрещенные книги, сообщества, рецепты в Сети находятся легко. Прогресс с его интернетом подложил свинью детям: у них все — под рукой, в два клика. И в нем можно трепаться обо всем, и все фиксируется навсегда. Его не зря называют Сетью — так зачем вашим детям там быть и быть, значит, уловленными? Соцсети, форумы, мессенджеры, игровые чаты — зачем вам туда? Все сделанное онлайн тем более пригодится следствию, если ребенок активен и офлайн.

Далее, исходя из канского дела: обращение в школу за помощью в воспитании детей недопустимо.

Учителя и администрация школ работают сейчас не для вас и ваших детей, а для государства.

Ну и вечно актуальное в России — не верь, не бойся, не проси. Тоже классика, и даже если все книги сожгут, а детей ждет лоботомия, это забывать нельзя.

Если за слова, за детство, бесшабашность — тюрьма, тогда тюрьма будет рождать ненависть и героев. Ну не любовь же к этой власти? Не факт, что Никита вырастет в тюрьме до революционера и философа. Но факт, что прежние революционеры сидели почти поголовно.

Приговор, как заявил «Новой» адвокат Васин, будет обжалован в Апелляционном военном суде (Власиха Московской области). С этого момента исполнение приговора приостанавливается до рассмотрения жалобы по существу, и Уварова не отправят в колонию, пока он будет содержаться в СИЗО-5 Канска.

• Трех тогда еще 14-летних подростков задержали в Канске летом 2020 года. В отношении них возбудили уголовное дело о прохождении обучения для террористической деятельности (статья 205.3 УК), о незаконном изготовлении взрывных устройств (часть 2 статьи 223.1 УК) и незаконном хранении взрывных устройств (часть 2 статьи 222.1 УК).
• Уголовное преследование началось после того, как подростки расклеили листовки в поддержку сообщества «Сеть», признанного террористической организацией. Как сообщали СМИ, школьники читали книги анархистов, «хотели сжечь здание ФСБ в “Майнкрафте” и взорвали один коктейль Молотова в реальной заброшке».
• В релизе суда указывалось, что молодые люди проходили обучение якобы для «совершения на территории Канска террористического акта в отношении правоохранительных органов». По заявлению суда, школьники намеревались «изменить государственное устройство России» и отомстить за осужденных единомышленников.

Никиту после задержания отправили в СИЗО-5 Канска, там он провел 11 месяцев. Уваров рассказывает, что размещали его с подследственными, которых обвиняют в особо тяжких преступлениях — убийствах, изнасилованиях и тд. Потому что одна из его статей тоже особо тяжкая.

«Первый мой сокамерник — кстати, совершеннолетний, — заставлял меня признаться в терроризме, настраивал на то, чтобы я признал вину. Меня от него отсадили только когда я заявил, что он пропагандирует АУЕ (в России эту субкультуру признали «экстремистской организацией» — прим.ред.). Второй был мой ровесник, тоже 14 лет, сидел из-за тяжких телесных, повлекших смерть. У него были явные проблемы с агрессией, да и вырос он в такой среде пацанской, криминальной, и сам такой же был. В конце он меня достал, и я последний месяц уже попросился сидеть один».

По словам Уварова, в СИЗО у него сильно ухудшилось здоровье — начались проблемы со зрением, нервами, появился лишний вес и сильная утомляемость. После изолятора Никита восстанавливал здоровье, учился и нашел новых друзей.

С двумя своими друзьями, с которыми Никита проходит по делу, он общаться не может — запрещено. «Но когда мы вместе встречаемся где-то на судах, то мы можем о чем-то поговорить, перекинуться фразами, пошутить как-то», — рассказывает Уваров.

Подросток признался, что надеется на оправдательный приговор или, по крайней мере, отмену самой тяжелой из статей — по мнению Никиты, в досудебном следствии было много ошибок.

• В своем последнем слове на суде Никита описывал ход следствия — речь Уварова можно прочитать здесь.

Мать Никиты Анна Уварова в разговоре с «ПМ» также указала на многочисленные ошибки следствия и отметила, что суд принял их во внимание. «Есть надежда на справедливость. Следствие не думало, что мы детям как-то попытаемся помогать. Мне еще после задержания сына говорили, мол, где на адвокатов-то деньги возьмешь? Думали, не вступится никто. Там ошибка на ошибке, дружат все, общаются, педагоги-психологи расписываются где надо. Может быть, суду мы глаза открыли, это единственная надежда. Судьи — профессионалы, вели себя порядочно, это дает надежду, что будет справедливое решение».

По словам Анны, ничего, кроме явок с повинной, не указывает на причастность Никиты и его друзей к преступлению по террористической статье. Уварова говорит, что сама разбиралась в материалах суда и искала информацию. «Они (силовики — прим. ред.) меня сделали такой — интересуюсь политикой, переживаю за людей, попавших в такие ситуации, выражаю солидарность свою. Все не зря, наверное, было. Надо глаза открывать, хватит в розовых очках ходить».

Адвокат Антон Колосов, который защищает другого подростка, говорит, что надежда на небольшие сроки или оправдание есть. Как говорит адвокат, он заявил ходатайство на 55 листах о нарушениях предварительного следствия в отношении своего подзащитного. Если суд признает нарушения, то подростков оправдают по террористической статье.

• Канские подростки внесены в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга.